Alion

Через два дня после изучения зоками учебника астрономии была обнаружена Черная дыра. Возможно, другие дыры существовали и раньше, но этой Черной дыры, пока о ней не знали, точно не было. До тех пор пока Ми-одов, подметая пол, не нашел ее в углу комнаты между досками.
— Дыра! — закричал Ми-одов.
— Врешь, — закричали зоки и наперегонки кинулись смотреть. Именно так была открыта Черная дыра, прежде безымянная и безвестная. Зоки так и оставили ее открытой, полагая, что она непременно им пригодится.
И действительно, когда Бада заставлял их подметать пол, они стали сметать туда мусор — получалось быстро и удобно. На первых порах это было единственным астрономическим результатом. Заметив такую сметливость, Бада велел выбрасывать мусор в ведро, а ведро, как наполнится, выносить, по очереди, конечно. Ведро поставили в углу, где была дыра, Бада успокоился, но через некоторое время обратил внимание, что зоки не дерутся и не жалуются друг на друга из-за того, кому выносить ведро. Проверил ведро — стоит на месте, пустое. Мусора в нем абсолютно нет. Зоки притихли кто где. Подозрительно как-то притихли. Присмотрелся Бада — а дна у ведра нету:
— Ах вы обманщики астрономические, — рассердился он.
— Какие же мы обманщики, Бада, — не согласились зоки, — мы изобретатели. Так ведь удобнее. А то, что эта дыра зря пропадает? Ты ведь сам сказал — как ведро наполнится, так и выносите, мы и изобрели, чтобы оно не наполнялось.
— А дыра ваша не наполнится?
— Неее... Чего мы туда только не кидали...
Бада вообще в последнее время стал замечать пропажу разных мелких предметов, но не думал на зоков, так как предметы были им абсолютно ненужные, а на мед Бада давно уже ничего им не менял. Пропали часы, не те, которые с кукушкой, пропала кукушка из часов с кукушкой, очки, средние между вдаль и вблизь, два ключа от замка с двери медохранилища, который, впрочем, тоже пропал, бинокль КВН («который видит насквозь»), муравьемер, счетчик пчел, рыболовные крючки на карася в сметане, две медали Змея-Нарыновича, подаренные Черному Баде на день рождения — потому что Баде понравились, а Змею-Нарыновичу мешали летать, одна называлась «За великий перелет», вторая — «За великий недолет», пропал список пропавших ранее вещей на трех, кажется, листах. Еще пропал градусник с температурой 38 от последней простуды Ми-одова, удочка, которой Бада во сне поймал золотую рыбку, и тот самый половник, которым зоки пытались достать Черного Баду с Луны. Пропало также хорошее настроение, которое было у Бады с утра...
Через две недели, когда пойдет дождь, выяснится еще, что пропал зонт и Бадин резиновый новый черный сапог, а к Новому году обнаружится пропажа двухсот пятидесяти шести елочных игрушек... — но пока Бада об этом не знает.
— Таз вот не кидали — жаль, — сказал Ме-одов.
— А часы вам не жаль было? — спросил Бада.
— Да таз жаль, что не лезет, — пояснил Ми-одов, — может, хоть бы загремел там... — Будильничек-то мы заводили... ставили на пять часов, думали — прозвенит или нет...
— Ну и как?
— А кто его знает. Бросали-то мы вчера в два часа. До пяти, сам понимаешь, далеко. Пошли пока гулять. А часов нету, как время узнать? Так до вечера и прогуляли.
— А бинокль?
— Мы посмотреть хотели в дыру, засунули его немножко туда, а дальше он сам... Лапы-то мыльные были у нас... ускользнул КВНчик, только в него и видели...
— Вы что, лапы мыли, что ли? — недоверчиво спросил Бада.
— Да ты что! Мы мыло туда бросали.
— Зачем?
— А ничего мелкого больше не осталось...
— Вообще-то интересная дырка... — принялся рассуждать Медов. — Мы рака уговаривали туда спрыгнуть — не хочет. Зря. Вот ты, говорим, полезное животное или так? Полезное, конечно, отвечает. В Черную дыру полезешь, стало быть? Нет, говорит, не полезу... Видали вы его! Не полезный он оказался. А обратно, говорит, как? А зачем, говорим, тебе обратно... там и перезимуешь... Поставил бы хоть рекорд по прыжкам в глубину. Мы тебе и медаль туда уже скинули, даже две. Что ж медалям зря пропадать? А то нам свистнешь... Нет уж, говорит, лучше вы приходите, когда рак свистнет, я вам покажу, где раки зимуют. Так и упятился в свой пруд. Струсил, сразу видно! — Вы бы на всякий случай держались от этой Черной дыры подальше, — посоветовал Бада, — мало ли там чего.
— Да нет, Бадочка, там уже немало чего...
— Про черные дыры много чего в учебнике написано, в астрономии...
— Астрономия там... — сказал Мю-одов, кивая на дыру, — учебники мы сразу туда покидали, вот только география случайно осталась, может, в ней тоже про дыры написано? Ведь говорят про город: «Это такая дыра»...
— Нет, — сказал Медов, — это не такая дыра. Это, видимо, все-таки из астрономии. В астрономии сказано, что черные дыры все к себе притягивают — а наша, полюбуйтесь, сколько к себе притянула — верно, Бада?
Бада грустно кивнул, припоминая, что еще пропало.
— А не могли бы вы хоть очки мне достать? — спросил он, глядя задумчиво в дыру.
— Нет проблем, Бада. Достанем. Денег только дай, и мы тебе такие же достанем, даже лучше.
— Вам дай, — сказал Бада обиженно, — вы их все в дыру спустите...
— Нет, Бада, в дыру вряд ли. Деньги обычно выбрасывают на ветер, а потом вылезают в трубу, — сказал Мю-одов.
— Вылетают, — поправил Медов.
— Ну да, — согласился Мю-одов. — Бада в дверь влетает: «Где мои деньги?» — а мы, соответственно, вылетаем в трубу.
— Давай все-таки придумаем, как с ней быть, — сказал умный Ме-одов.
— Ведь такая замечательная дыра, а мы в нее мусор выбрасываем... Давайте предложения.
Предложения были простые, сложносочиненные и сложноподчиненные. Предлагалось следующее.
Повесить дыру на стенку, чтобы удобно было кидать в нее камешки со двора через окно, если окно все равно разобьется.
Хранить в ней запасы соли и перца, а также все горькие таблетки, чтобы нельзя было обратно достать.
Вынести дыру на улицу, и пусть в ней после дождей, может быть, станет колодец.
Последним было предложение выйти из школьного возраста и отправиться в кругосветное путешествие, которое Бада не поддержал.
После чего о Черной дыре все немедленно забыли. И ее не стало. К сожалению, вместе со всем содержимым.